Кавказские рубежи князя барятинского

Специалист по Кавказу

В итоге брак расстроился, а император выразил высочайшее неудовольствие. Тем не менее на военной карьере Барятинского это не отразилось никак — в 1853 году он дослужился до звания генерал-адъютанта и начальника главного штаба русских войск на Кавказе.

Взошедший на русский престол новый император Александр II получил в наследство от отца массу государственных проблем, среди которых одной из самых болезненных была растянувшаяся на десятилетия Кавказская война. Поставить в ней точку новый император поручил своему другу и бывшему адъютанту. В июле 1856 года князь Барятинский был назначен главнокомандующим русской армией на Кавказе, а в августе того же года получил чин генерала от инфантерии и пост наместника на Кавказе.

Барятинский, в отличие от многих других русских военачальников на Кавказе, считал, что необходимо решать вопрос не только силой оружия, но и, так сказать, экономическими рычагами.

Новый наместник финансово поощрял стремление горцев к мирной жизни, охотно брал на русскую службу самых воинственных, но готовых служить русскому царю.

Барятинский полагал, что горцы вполне способны жить в Российской империи, опираясь на внутреннее самоуправление. При этом князь был непримирим к некоторым обычаям, которые полагал необходимым искоренить — в частности, кровную месть.

Биография

Происхождение

Александр Иванович принадлежал к аристократическому роду Барятинских. Его отец, князь Иван Иванович (1772—1825), был одним из состоятельнейших людей России, унаследовав многочисленные имения и около 35 тысяч крепостных душ. В 1813 году он сочетался браком с 20-летней баварской графиней Марией Келлер (1792—1858), племянницей российского фельмаршала Петра Витгенштейна. В православии она стала Марией Фёдоровной.

Семья поселилась в курском имении — селе Ивановском Льговского уезда, где для размещения молодой жены была выстроена образцовая усадьба Марьино. Дворец пользовался большой известностью в России. Его даже посетил император Александр I.

Ранние годы

Александр родился в Ивановском в 1815 году. Он был старшим сыном, получил прекрасное домашнее образование. Отец не хотел делать из сына ни военного, ни придворного, ни дипломата.

В 1825 году, когда Александру было 10 лет, князь Иван Иванович умер. Мария Федоровна тяжело перенесла смерть мужа. Когда Александру исполнилось 14, Мария Фёдоровна повезла его вместе со вторым сыном Владимиром в Москву для «усовершенствования в науках». Воспитанием обоих братьев занимался известный в то время педагог англичанин Эванс, преподававший юношам «классиков и литературу».

Военная карьера

После переезда в 1831 году в Санкт-Петербург у юноши созрело желание поступить на военную службу. Выдержав серьёзную борьбу с родными, он, при содействии императрицы Александры Фёдоровны, на 17-м году жизни поступил в Школу гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров с зачислением юнкером в кавалергардский полк, над которым шефствовала императрица Мария Фёдоровна. В школе он учился вместе с Михаилом Лермонтовым. Обучение длилось два года.

Окончив школу, 8 ноября 1833 года произведён в корнеты с зачислением в лейб-кирасирский Наследника Цесаревича полк.

Александр вёл бурную жизнь, присущую гвардейской молодежи. Петербургский высший свет полнился слухами о любовных похождениях молодого корнета Барятинского. В разговорах о скандальных романах Барятинского все чаще стало мелькать имя дочери императора, великой княжны Марии Николаевны.

В марте 1835 года личным распоряжением Николая I Александр Барятинский был командирован на Кавказ в Кабардинский егерский полк действующей армии. С отличием участвовал в делах закубанских горцев, ранен пулей в бок. В том же году он вернулся в Санкт-Петербург и по возвращении был награждён золотой саблей с надписью «За храбрость».

При цесаревиче Александре

Назначен состоять при наследнике цесаревиче Александре (впоследствии императоре Александре II). В 1839 году стал его адъютантом.

В круг общения Барятинского в эти годы входил Жорж Дантес. В октябре 1836 года последний даже сватался к сестре Барятинского Марии, но получил отказ. В феврале 1837 года после роковой дуэли сочувствие князя было целиком на стороне противника Пушкина. Это видно по его письму к арестованному на гауптвахте Дантесу, где, сетуя о том, что «вследствие строгости караульных офицеров» он не может больше его посещать, Барятинский заверяет его: «верьте по-прежнему моей самой искренней дружбе и Тому сочувствию, с которым относится к вам вся наша семья». Письмо подписано: «Ваш преданный друг».

Даргинский поход 1845 года

24 марта 1845 года по Высочайшему повелению уже в чине полковника снова отправился на Кавказ, где продолжалась Кавказская война. После многих поражений 1840—1844 годов, император Николай I и Генеральный штаб предприняли попытку одним решающим ударом сломить сопротивление кавказских горцев, прорвавшись и захватив в Терской области селение Дарго, где укрепился Шамиль.

Память[править | править код]

В честь А. И. Барятинского были названы:

станица Барятинская — в настоящее время станица Горячеисточненская, Чечня
улица Барятинская, главная улица Петровск-Порта — в настоящее время улица Буйнакского, Махачкала
улица Барятинского — в настоящее время улица Комсомольская, Ставрополь
улица Барятинского — в настоящее время улица Ленина, Дербент
улица Барятинская — в настоящее время улица академика Акифа Ализаде, бывшая Фиолетова, Баку
улица Барятинская — в настоящее время улица Георгия Чантурия, бывшая Джорджиашвили, Тбилиси
улица Барятинская — в настоящее время улица Умара Димаева, бывшая Дзержинского, Грозный
улица Фельдмаршальская — в настоящее время улица Штыба, Владикавказ
переулок Барятинский — в настоящее время переулок Нахимова, Одесса
железнодорожная станция Драбово-Барятинская, Украина

Памятник А. И. Барятинскому установлен в постсоветское время на территории усадьбы Марьино.

На фантиках конфет «Княжеские сладости» изображён изменённый портрет А.И. Барятинского

После отставки

По словам Витте, после дуэли вернуться на Кавказ или в Россию Александр Барятинский уже не мог. Однако и отказываться от Елизаветы Дмитриевны Барятинский был не намерен. В конце концов, как упоминает Виктор Петелин в своей книге «Жизнь графа Дмитрия Милютина», Владимир Давыдов развелся с неверной супругой, а Александр Иванович в свою очередь на ней женился. Понятно, что такой скандал не мог обойтись без последствий. В 1862 году Барятинский ушел в отставку якобы по состоянию здоровья. На самом же деле увольнение фельдмаршала было связано с описанной историей с женой адъютанта, последующем бегством обоих за границу, дуэлью и прочими скандальными подробностями личной жизни Барятинского.

Не зря, как указано в издании «Мировая история. История России. XVIII-XIX вв.» (научный рецензент П.П. Черкасов), последние годы жизни Александр Барятинский провел вдали от родины. Впрочем, сам Барятинский оправдывал свое пребывание за рубежом все теми же проблемами со здоровьем. Между тем он не оставлял надежды и вернуться на службу. Игнорировать заслуги Барятинского было слишком сложно, поэтому через несколько лет его зачислили-таки в кирасирский Ее Величества полк. После этого Александр Иванович прожил всего 8 лет. Он умер в Швейцарии на 64 году жизни. Елизавета Дмитриевна скончалась через 20 лет после мужа: она страдала психическими нарушениями и туберкулезом легких.

« Гвоздики: почему в России их считают «цветами смерти»

Меньше стрельбы, больше денег

Уважение к менее кровавым горским обычаям, глубокое знание менталитета горцев позволили Барятинскому завоевать доверие и уважение даже среди противников. Популярность князя стала беспокоить даже самого Шамиля, поскольку вместе с этим процессом происходило падение его собственной популярности.

Барятинский отказался от карательных походов, неизбежно приводивших к большим потерям, успешно отражая набеги горцев с опорой на многочисленные крепости. Он следил за тем, чтобы у его солдат было лучшее обмундирование и вооружение, что опять-таки вело к сокращению жертв. Осуществляя военные операции, он стремился добиться максимально возможного перевеса в живой силе, дабы сделать сопротивление противника бессмысленным.

Тактика Барятинского дорого стоила — кавказские расходы съедали треть военного бюджета страны. Против него ополчились финансисты и дипломаты — первые требовали сокращения расходов, вторые — снижения военной активности переговоров с Шамилем, дабы избежать нового ухудшения отношений с Францией и Англией, поскольку положение России на международной арене после поражения в Крымской войне было чрезвычайно шатким.

Князь Барятинский стоял на своём — «кавказский вопрос» надо закрывать сейчас, и иного способа сделать это нет. Сэкономив сегодня, полагал кавказский наместник, мы потеряем завтра ещё больше денег и солдатских жизней.

Александр II остался на стороне князя Барятинского, предоставив ему карт-бланш на действия.

Князь Барятинский Александр Иванович. Фото: Commons.wikimedia.org

Благодарный пленник

Война на Кавказе продлится ещё пять лет, однако продолжавшие сопротивление горцы, лишённые главной объединяющей фигуры, оказались не в состоянии противостоять отлично вооружённой, хорошо подготовленной и накопившей бесценный опыт русской армии.

Александр Барятинский был произведён в фельдмаршалы, награждён орденами Святого Георгия II степени и Святого Андрея Первозванного с мечами. Но эта победа досталась князю дорогой ценой. 45-летнего военачальника мучили старые раны, он страдал целым букетом болезней, и в 1862 году по состоянию здоровья Александр Иванович Барятинский вынужден был уйти в отставку.

Победитель Шамиля и покоритель Кавказа очень скоро оказался в тени. Забавно, но тёплые дружеские письма до последних своих дней писал ему… Шамиль, вполне освоившийся в роли почётного пленника русского царя и теперь выражавший искреннюю симпатию к одолевшему его генералу.

Барятинский продолжал следить за международной обстановкой, за процессами, происходившими в русской армии, в письмах вносил немало интересных предложений, которые, однако, оставались невостребованными.

Последние дни своей жизни до срока состарившийся военачальник провёл за рубежом. Александр Иванович Барятинский умер в Женеве 9 марта 1879 года в возрасте 63 лет.

По завещанию, его тело было перевезено в Россию и погребено в его родовом имении, в селе Ивановском Курской губернии.

Приятель Лермонтова покушался на честь дочери Николая I

Не исключено, что вскоре император пожалел об оказанной молодому князю Барятинскому милости. Во время обучения Александр был участником всех мыслимых и немыслимых кутежей и хулиганских проделок. Особенно часто князь Барятинский веселился в компании своего закадычного друга, который был на год старше. Друга звали Михаил Лермонтов
.

Поэт запечатлел образ друга Саши в поэме «Гошпиталь», выведя его под именем «князь Б-й». О проделках «князя Б-го» говорил весь Петербург. Говорили даже о том, что любвеобильный юноша положил глаз на дочь императора, великую княжну Марию Николаевну
.

Терпение императора лопнуло после того, как Александр Барятинский с друзьями устроил переполох на народных гуляниях в столице — в разгар празднеств на Неве в строй нарядных судёнышек врезался странный чёрный челн с чёрным же гробом на борту.

После этого заплыва император лично «выписал» молодому князю пять месяцев ареста, после чего Александра Барятинского отправили перевоспитываться на Кавказ в Кабардинский егерский полк действующей армии.

Тактика «удушения»

С 1856 года три больших русских отряда — Чеченский, Дагестанский и Лезгинский — стали давить на горцев с трёх направлений, лишая верную Шамилю армию манёвра и неуклонно уменьшая контролируемую горцами территорию.

Русские солдаты вырубали леса и строили новые укрепления. Эта неторопливая и методичная тактика заставляла сторонников Шамиля забираться всё выше в горы.

В 1858 году русские закрепились в Аргунском ущелье, создав там новые мощные укрепления — Аргунское и Евдокимовское.

Шамиль чувствовал, как князь Барятинский сжимает кольцо окружения, «удушая» противника. Все его попытки изменить ситуацию не привели к успеху.

Шамиль отступил в аул Ведено, который был осаждён русской армией в конце декабря 1858 года. После трёхмесячной осады 1 апреля 1859 года русская армия пошла на штурм Ведено. После 18-часового артобстрела русские войска заставили горцев покинуть аул.

При занятии Ведено было обнаружено около полусотни трупов бойцов Шамиля, русская армия потеряла убитыми девять солдат. Шамиль лишился своей резиденции, которую контролировал 14 лет.

К середине июня 1859 года на территории Чечни были подавлены последние очаги сопротивления. Шамиль с оставшимися верными ему воинами отступил в дагестанский аул Гуниб.

1889 год:

Военным министром Российской Империи утверждён Устав Ейского купеческого клуба, целью которого было «доставить возможность членам его и их семействам проводить свободное от занятий время с удобством, приятностью и пользою».

Клубу было предоставлено право организации (с дозволения полиции), маскарадов, танцевальных, музыкальных и литературных вечеров и драматических представлений, а также «чтение лекций, которые служили бы к распространению между членами Собрания полезных сведений». Согласно Уставу, женщины, несовершеннолетние и прислуга не могли быть членами купеческого клуба.

1815 год:

Родился Александр Барятинский — князь, генерал-фельдмаршал, государственный и военный деятель.

Александр Иванович Барятинский родом из дворян Черниговской губернии. На службу поступил юнкером в 1831 году. А на Кавказ впервые попал в 1835 году: молодого корнета командировали в Отдельный Кавказский корпус с целью участия в экспедициях против горцев. Александр Барятинский был задействован в устройстве укрепленной линии от Ольгинского тет-де-пона до Геленджика; участвовал в сражении при реке Абин…

В 1836 году Александр Иванович был «произведён в поручики и пожалован золотой саблей с надписью «За храбрость»». По 1845 год состоял в Свите наследника престола Великого князя Александра Николаевича. Затем, в чине полковника, вновь был отправлен на Кавказ. Командуя 3-м батальоном Кабардинского полка, участвовал в Даргинской экспедиции князя Михаила Воронцова против Шамиля. С 1851 года командовал левым флангом Кавказской линии. В ходе Крымской войны с июля 1853 года был избран на должность начальника главного штаба Кавказской армии (иллюстрация: русский государственный и военный деятель, генерал-фельдмаршал, генерал-адъютант, член Государственного совета, почётный член Николаевской военной академии Генерального штаба Александр Иванович Барятинский).

Император Александр II, высоко ценивший Александра Барятинского, 22 июля 1856 года назначил его главнокомандующим и наместником на Кавказе с производством в генералы от инфантерии. За взятие под Гунибом в плен Шамиля 25 августа 1859 года и разгром его основных сил, Александр Барятинский был удостоен орденов Святого Георгия 2-й степени и Святого Андрея Первозванного с мечами. Захватом в плен Шамиля закончилось покорение Кавказа, «принеся в этот край мир и процветание, способствуя развитию торговли, промышленности, просвещения».

В 1886 году журнал «Русская старина» писал о личностных качествах Александра Барятинского: «Превосходно обдуманный план покорения Кавказа был совершён им вполне блистательно. Но, независимо от доблести и мудрости главнокомандующего, князь Барятинский отличался замечательною человечностью или, лучше сказать, сердечностью отношений к войскам, которые постоянно сохранялись в князе Барятинском и привлекали к нему сердца всех его подчинённых…»

Звёздный час в Гунибе

В августе 1859 года 16-тысячная русская группировка блокировала аул, в котором оставалось около 400 сторонников Шамиля.

Князь Барятинский вёл с Шамилем переговоры о капитуляции, однако имам лишь тянул время, рассчитывая продержаться до холодов, когда русские вынуждены будут отступить.

На рассвете 25 августа штурмовая группа Апшеронского полка захватила плацдарм на южной окраине аула. Спустя несколько часов на его восточной окраине закрепились части Ширванского полка. В боях на окраинах были убиты большинство сторонников Шамиля, и к 9 часам утра под контролем верных ему воинов оставались лишь несколько построек в Гунибе.

Около полудня князь Барятинский вновь предложил Шамилю сдаться. На сей раз тот был не столь категоричен. Около четырёх часов пополудни наступил исторический момент — Шамиль вышел из своего укрытия к русским войскам.

Князь Барятинский ожидал его, сидя на камне в окружении горцев, присягнувших России. Командующий упрекнул Шамиля в том, что тот не принял предложений о сдаче ещё до штурма. Имам ответил, что во имя своей цели и своих приверженцев должен был сдаться тогда только, когда не останется никакой надежды на успех. Барятинский подтвердил гарантии безопасности самому Шамилю и членам его семьи. Также он сообщил, что Шамилю придётся отправиться в Петербург для ожидания дальнейшего решения императора о его судьбе. Вслед за этим Шамиль был сопровождён в военный лагерь на Кегерских высотах, откуда должен был отправиться вглубь России.

Пленение Шамиля стало ключевым моментом в истории Кавказской войны и вершиной карьеры Александра Ивановича Барятинского.

1920 год:

Город Сочи заняла 34-я сводная стрелковая дивизия Рабоче-крестьянской Красной армии (РККА) под командованием Павла Егорова. Белогвардейцам, потеснёным из города, «во избежание напрасного кровопролития», было предложено сложить оружие.

И вот, 2 мая на вилле «Вера» главы города Сочи Николая Костарёва командование Кубанской армии (входившей в Вооруженные силы юга России) во главе с генералом Николаем Морозовым и представителем Кубанской рады Николаем Букретовым «подписало акт капитуляции на условиях, выдвинутых Реввоенсоветом IX армии». В плен было взято более 60 тысяч человек. В Хосте на Базарной площади, в Кудепсте и Адлере выросли горы оружия, а трофеи считали два месяца.

Также в этот день командованием 34-й дивизии был создан Сочинский революционный комитет (ревком). Первоначально в него вошли Лука Москвичев (председатель), Демьяненко (секретарь) и некто Козловцев. Был создан ревком и в Адлере — приказом военного командира 1-й бригады 34-й дивизии, дислоцировавшейся в этом посёлке (на фото: сдача оружия солдатами Добровольческой Армии Антона Деникина в Кудепсте 2 мая 1920 года).

А в Екатеринодаре 2 мая 1920 года прошли митинги в честь «Дня женщины — работницы». В Зимнем театре выступили руководитель Кубанского областного военно-революционного комитета Ян Полуян, а также Н.Торская, Е.Полуян-Верецкая, Т.Аргутинская. Лозунги были следующие: «Деникин отравлял мозги работниц ужасами про коммунизм; чтобы узнать правду, работница должна идти на митинги!», «Работница! Хозяйственная разруха — бич для тебя, твоих детей, помоги Советской власти бороться с хозяйственной разрухой!», «Капитал говорил работнице: будь рабой в доме, в семье, на фабрике, в государстве. Коммунизм говорит ей: будь товарищем везде!».

БАРЯТИНСКИЕ

Расстановка ударений: БАРЯ`ТИНСКИЕ

БАРЯТИНСКИЕ, князья, братья, знакомые Л. Александр Иванович (1815-79), в 1832 учился вместе с Л. в Школе юнкеров, изображен в качестве гл. героя в поэме «Гошпиталь» (см. Юнкерские поэмы). О споре Л. с Б. в 1834 или в 1835 на вечере у Трубецких рассказывает А. Л. Зиссерман. В 1835 Б. отправился на Кавказ, в отряд А. А. Вельяминова, отличился в сражениях и был тяжело ранен. Летом 1838 его перевели в л.-гв. Гусарский полк, где Б. снова встретился с Л. В компании с поэтом и А. А. Столыпиным (Монго) видел Б. в Москве в 1840 В. В. Боборыкин. Несмотря на довольно частые встречи, отношения между Л. и Б., представителем чуждого поэту великосвет. об-ва, никогда не были дружескими. Б. мешал продвижению Л. по службе, а позднее негодовал по поводу собирания материалов для биографии такого «безнравственного» человека и «посредственного подражателя Байрона» (Висковатый, с. 186). Впоследствии — ген.-фельдмаршал.

Портрет Б. (рис.) Г. Г. Гагарина хранится в ГРМ (см. в изд.: ЛН, т. 45-46, с. 745). Фотогравюру с более раннего портрета см.: «РА», 1888, № 1, перед с. 93.

Лит.: Манзей, ч. 3, с. 148; Потто (1), Приложения, лит. Б., с. 60; 3иссерман А. Л., Фельдмаршал князь А. И. Барятинский, «РА», 1888, кн. 1, с. 113; ср. Щеголев, в. 1, с. 159; Эйхенбаум (7), т. 3, с. 658-59; Ашукина-Зенгер (2), с. 741-60; Дурылин (5), с. 202; Описание ИРЛИ, с. 100; Найдич Э., Пушкин и художник Г. Г. Гагарин, ЛН, т. 58, с. 274, 276; Боборыкин, в кн.: воспоминания.

Владимир Иванович (1817-75), в 1837 корнет л.-гв. Кирасирского полка, в 1841 штаб-ротмистр, впоследствии командир Кавалергардского полка, ген.-адъютант. А. М. Миклашевский рассказывает, как в Кисловодске в 1837 Л. с Н. В. Майером приходили в дом, где жили Б., А. Н. Долгоруков и сам мемуарист. Видимо, Миклашевскому изменила память, т. к. А. Михайлова на основании рис. в альбоме Г. Н. Оленина доказала, что эти встречи происходили не в 1837, а в 1839, когда Л. не было на Кавказе. М. Ашукина предполагает, что Б. был в Пятигорске летом 1841 и там встречался с Л.

Портрет Б. (шарж) неизв. художника (вероятно, Н. В. Майера) находится в альбоме Г. Н. Оленина (ГПБ).

Лит.: , т. 4, с. 141; , с. 466, 474; Михайлова А., Альбом Г. Н. Оленина, ЛН, т. 58, с. 483-84; Миклашевский, в кн.: Воспоминания.

Лермонтовская энциклопедия. Гл. ред. В. А. Мануйлов.- М.: ‘Советская энциклопедия’, 1981.- 784 стр. с илл. В надзаг.: Институт русской литературы АН СССР (Пушкинский дом). Научно-редакционный совет издательства.

Адъютант цесаревича, друг Дантеса

Кутила и дамский угодник на Кавказе продемонстрировал удаль совсем иного рода — он отличился в боях, был ранен, зарекомендовал себя с наилучшей стороны и по возвращении в Петербург был награждён золотой саблей с надписью «За храбрость».

Николай I настолько остался доволен переменой, произошедшей в молодом князе, что назначил его состоять при наследнике престола цесаревиче Александре, будущем императоре Александре II
.

Место при цесаревиче было, возможно, наиболее перспективным в империи, с точки зрения карьеры, тем более что два Саши быстро сдружились. Но князь Барятинский, однажды побывав на Кавказе, влюбился в этот край и мечтал отправиться туда вновь.

Во время пребывания при персоне цесаревича судьба князя Барятинского вновь пересеклась с историей русской поэзии. Дело в том, что близким другом князя оказался не кто иной, как Жорж Дантес.
И когда после роковой дуэли Россия оплакивала великого поэта, Барятинский слал письма утешения и поддержки Дантесу, сидевшему на гауптвахте. Эту дружбу поклонники Пушкина много раз припоминали князю Барятинскому.

В 1845 году 30-летний Александр Барятинский, в качестве адъютанта цесаревича дослужившийся до чина полковника, по высочайшему повелению отправляется на Кавказ, где дела русской армии в ту пору шли неважно

Я на тебе никогда не женюсь…

Возглавив 3-й батальон Кабардинского егерского полка, он участвует в Даргинском походе.

13 июня 1845 при поражении войск Шамиля близ селений Гогатль и Анди Барятинский проявил особенные отличия. Раненый пулей в голень правой ноги навылет, он остался в строю — и в награду за совершённые подвиги получил орден Святого Георгия 4-й степени.

14 июня при движении к Анди 3-й батальон под командованием князя Барятинского блистательно атаковал 6-тысячный отряд горцев и выбил их после кровопролитного боя из завалов на высотах за рекой Годор.

После взятия Дарго в начале 1846 князя Барятинского отправляют на лечение за границу, но проездом через Варшаву он принял по поручению фельдмаршала князя Паскевича
командование над летучим отрядом, назначенным для преследования и истребления краковских мятежников. Поручение это Барятинский успешно выполнил за пять дней.

В начале 1847 года князь Александр Барятинский назначен командиром Кабардинского егерского полка, с которым участвует в боевых действиях.

В Петербург князь наведывается крайне редко, ибо там над ним повисла угроза совсем иного рода. Александр Барятинский категорически не хотел связывать себя узами брака, но монаршья чета, некогда устроившая его военную карьеру, теперь намеревалась женить его.

Одному из самых завидных женихов России подобрали соответствующую невесту — Марию Столыпину
.

Барятинский, как мог, уклонялся от брака, ссылаясь то на бои, то на неотложные дела. Однако в 1850 году император жёстко потребовал от князя покориться его воле. Пошли слухи о возможной опале, и мать Александра стала умолять сына подчиниться.

Казалось бы, князю Барятинскому ничего не оставалось, как жениться. Но Александр нашёл выход — приехав в гости к брату Владимиру, который к тому времени уже обзавёлся семьёй, он вручил ему подарок в виде запечатанного конверта. В конверте была дарственная на все земли и поместья, доставшиеся ему от отца. И завидный жених в одночасье стал простым служакой, без богатств и крепостных душ.

Чужая жена

За период службы на Кавказе Александр Барятинский приобрел не только высокие награды, но и предпочтения в женщинах. Так, Вадим Муханов в своей книге «Покоритель Кавказа князь А. И. Барятинский» пишет: «Александр Иванович считал грузинок эталоном женской красоты на Кавказе». Несмотря на то, что Барятинский слыл заядлым холостяком (в свое время он даже рассердил Николая I, отклонив предложенный императором брак, а потом и вовсе отказался от богатого наследства в пользу брата для того, чтобы покончить со светскими знакомствами), он никогда не прекращал ухаживать за дамами. Однажды Барятинский положил глаз на молодую супругу своего адъютанта Владимира Давыдова грузинскую княжну Елизавету Дмитриевну Орбелиани.

Никто не думал, что ухаживания Барятинского за Орбелиани закончатся чем-то серьезным. А между тем, как утверждает Валерий Федорченко, автор книги «Императорский дом», со ссылкой на С. Ю. Витте, в один прекрасный день фельдмаршал попросту уехал с Кавказа, прихватив с собой Елизавету Дмитриевну. Барятинский покинул место службы под предлогом лечения, которое ему необходимо было пройти за границей. Поначалу он давал о себе знать, а после и вовсе замолчал. Впоследствии выяснилось, что все это время он путешествовал по Европе в компании Елизаветы Давыдовой и даже успел подраться на дуэли с ее мужем. Впрочем, оба дуэлянта остались живы.

Только на Кавказе можно исправиться?

А вообще, живя в Петербурге, юный князь был еще тем бузотером. И не случайно император Николай I, сменивший на троне умершего старшего брата, с облегчением вздохнул, когда Барятинского вынудили отправиться служить на Кавказ. У князя выбора особого не было: или грудь в крестах, или голова в кустах!

Он был храбр до безумия. Однажды 20-летний Александр во главе сотни казаков рванул в штыки на превосходящие силы горцев. Последние даже в страшном сне не могли представить, что молодой офицер решится на такой шаг. Схватка была жаркой. В ее разгар Барятинский ощутил, как в бок впилась ружейная пуля. Он сполз на землю и, считая, что умирает, прохрипел из последних сил: «Людей, бывших со мною, на свободу (из крепостного права — прим. Ю. М.), Колюбакину — ружье, Трубецкому Саше — кольцо, Горскому — коляску и коня — воронова крыла, Трубецкому Сергею — оружие, Голицыну…» и потерял сознание.

Вот ведь сила духа! Умирая, думал не о себе, а о товарищах!

Полковому хирургу так и не удалось извлечь ружейную пулю, которая застряла в кости. Все считали, что дни князя сочтены. И даже больше — друзья купили ему шикарный гроб, который стоял возле палатки, дожидаясь своего будущего «жителя». Но старухе-смерти так и не удалось «увести за собой» Александра. Молодой офицер выкарабкался. А гроб, как только окреп, разрубил в щепки своей именной саблей с надписью «За храбрость», которую ему вручили за подвиг!

И в дальнейшем Барятинский наделал немало шороху на Кавказе. Он стал одним из молодых командиров полка, причем, оказался более чем достоин славы отца: был требователен, строг, вникал во все мелочи быта солдат и офицеров. И никогда не ожидал, пока полковой кассир подкинет денег — если что-то было нужно для нужд полка, покупал все на свои, кровные.

Жениться — это не игрушки!

Вот только укротить этого сорви-голову не удавалось никому. Даже государю-императору. В 1850 году Николай I пожелал самолично поучаствовать в судьбе князя и предложил ему в качестве жены одну из своих дам сердца — 38-летнюю княгиню Марию Александровну Столыпину. Согласись на это Барятинский — и его ожидала бы блестящая карьера в столице. Но он гордо отказался, объяснив потом друзьям, что объедков даже с царского стола не доедает…

В результате — опять Кавказ. Но в начале 50-х годов это был уже не тот восторженный молодой человек. Его хорошо знали и уважали не только друзья, но и враги. «Кавказская война» длилась десятилетия, но только Александру Ивановичу удалось ее усмирить. Знаменитый имам Шамиль согласился сдаться только самому князю Барятинскому, под его честное слово, что с ним поступят по достоинству. И Барятинский сдержал слово — Шамиль с семьей жил в Калуге и еще несколько лет писал письма своему бывшему врагу…